Не забывай свои корни

Термин крафтивизм (сraftivism) впервые был использован в 2003 году теоретиком и практиком Бетси Грир (Betsy Greer). Крафтивисты могут использовать различные техники, но чаще всего это вязание и вышивание. Они втянуты в антикапиталистические и экологические вопросы, а также тесно связаны с феминизмом третьей волны. Впрочем, начала крафтивизма можно встретить еще в «Движении искусств и ремесел» («Arts and Crafts») в Англии конца 18-19 вв. Один из отправных пунктов для стиля модерн, это движение было непосредственным ответом на бездушную индустриализацию и массовый ширпотреб, и, кроме того, ремесленники использовали свои навыки для вдохновения революции, особенно это касалось создания флагов.  
Последние три года крафтивисты находятся в топе: перемещаются в галереи, некогда неприемлющие народное, «низкое» искусство; оказались в трендах и на SuicideGirls, где модель эротично заканчивает последние крестики в слове «Bitch» (но что же не так с SG?). Поскольку одна из целей международного движения крафтивизма – захват мира и распространение заразы, чтобы люди вышивали и вязали всегда и везде, то не удивляйтесь, если увидите завсегдатая «Малака» са схемами для вышивания и спицами рядом с  MacBookPro. Из-за того, что у кого-то может скривиться лицо и очередные «по-хипстерски» или «модная тема» вылетят в воздух, не уменьшает социального значения и потенциала  крафтивизма как социального активизма.

Крафтивисты уверены, что связанные с ремеслом проекты могут стать не только изобразительным средством, но и средством для обмена знаниями и организации сообществ через мастерские – впрочем, разговоры и дискуссии во время этих «knitting sessions» являются также очень важными. Вязание – ненасильственный и конструктивный инструмент   оппозиции доминирующим корпоративным моделям производства. Несмотря не свою укорененность в традициях, современные крафтивисты – вовсе не примитивисты, сторонящиеся компьютерных достижений. Хотя бы потому, что в интернете можно найти коллекции шрифтов, наиболее подходящих для вышивания (1, 2, 3). Более того, можно закачать рисунок и сгенерировавать для него схему для вышивания или подготовить схему вручную, и это не говоря уже о многочисленных видеоуроках. Для придания особенного шика радикальные вышивальщики советуют использовать «Antique Pattern Library», проект некоммерческого фонда «New Media Arts».

Вязальные кружки и глобальная экономика

Много параллелей можно заметить между «Движенением искусств и ремесел» и крафтивизмом. Во-первых, направленность против массового производства, плохого качества вещей и чересчур быстрого темпа жизни, а во-вторых – удовлетворение от того, что ты что-то сделал сам и еще мог научить этому кого-то. Но вместе с тем крафтивисты четко заявляют про свою позицию относительно мультинациональных корпораций, нарушений прав человека (в том числе на фабриках и плантациях в странах Третьего мира), обесценивания женского труда. Вместо этого они выступают за приобретение местных и органических материалов, а еще лучше – за переработку и повторное использование: «Кому помогут изделия, в которых используется большое количество нового, импортированного сырья из потогонных предприятий?».  Крафтивисты стремятся наладить производство и обмен знаниями вне доминирующей корпоративной экономики. Однако это не означает, что они должны отдавать свои работы бесплатно или практически даром – впрочем, этот экономический аспект не является таким уж однозначным: «Мы не хотим показаться жадными, поэтому недооцениваем свой труд; мы можем постоять за планету, но не за себя. Мы не можем соперничать с ценами крупных производителей, но должны ли? Если у нас нет коммерческих амбиций, зачем тогда продавать свои работы?... Как можно жить с крафтивизма? Как мы можем продвигать действительную ценность местных ремесел?» Эти существенные вопросы формулирует крафтивистка Хелен Хэсс. Сначала все это показалось мне весьма оторванным от белорусского контекста, но если даже в неформальных кругах люди охотно покупают майки с шелкографией и нашивки, то почему бы не купить свитер?

Женское гетто?

Поскольку вязание и вышивание традиционно считались женскими занятиями, то (непонятно почему) я считала, что с их перенесением в критическое социально-политическое измерение гендерная окраска не то что бы сместится, но по крайней мере передвинется на второй план в сравнении с важностью результата. Тем не менее, связи между радикальным активизмом и ремеслами на этом и основываются: до того, как женщины получили право голоса, вязальные тусовки были хорошим прикрытием для самоорганизации и для того, чтобы выйти из дома и поговорить. Однако исторические параллели связаны не только с суфражизмом: в контексте движения за отмену рабства в США вышивание было и объектом для экспонирования и продажи (чтобы собрать деньги для кампании), но также приобретало мифологический оттенок: секретные узоры могли служить картой, указывающей безопасные пути к освобождению, а определенные символы вешались среди белья на сушке, чтобы показать, что этот дом – безопасный. Доказательств нет, но легенды красивые и вдохновляющие. 
Учитывая все это, неудивительно, что феминизм является важным и, возможно, одним из наиболее очевидных аспектов идеологии крафтивизма. Тем не менее, частое позиционирование крафтивизма как исключительно женского занятия напоминает дебаты относительно сепаратизма и самоизоляции  веломастерских для девушек. Но это уже является отдельной темой для горячих дискуссий.

От галереи до улицы

Сегодня вязание и вышивание выходят за рамки дома и даже кружков по интересам – например, в галерейное пространство, где в последнее время появилось также много авторских крафтивистских проектов. Известный пример – датская художница Марианн Джорджсен (Marianne Jorgensen), которая в знак протеста против войны в Ираке накрыла танк гигантским розовым одеялом, что, по ее мнению, лишило его оружия и авторитарности.  Но хочу отметить, что далеко не всегда основанные на ремесле проекты являются примерами самостоятельной работы или кооперации – случаи, когда художник платит (и не обязательно много) женщинам, чтобы те просто исполнили идею, не являются чем-то исключительным.

Тот факт, что часто радикальные по содержанию произведения попадают в традиционное, полностью мейнстримовое и институализированное галерейное пространство, стал толчком для поиска альтернативных путей. Как пишут авторы «Radical curatorial strategies for craftivism», новые радикальные стратегии размывают разницу между художниками, ремесленниками и кураторами. На многих локальных выставочных площадках авторы сами выступают как администраторы и организаторы, что, согласно Марие-Элене Бушек и Денису Стивенсу (Maria Elena Buszek; Dennis Stevens) участвует в политизации этих пространств.

Но крафтивисты стремятся занять не только галереи, но и улицы. Среди примеров – художественные проекты вроде «Knitta», когда обвязывается поверхность уличных объектов, как фонари или телеграфные столбы, или кампания «Stitch for Senate», участники которой шлют вязаные балаклавы сенаторам США, чтобы те отозвали свои войска из Ирака.

Уже упомянутая в начале Бетси Грир для проекта антивоенного граффити вышивала увиденные на улицах рисунки, чтобы поместить «небезопасное» граффити в «безопасный контекст» и еще раз напомнить, что в то время как правительства воюют, люди от этого страдают. Кроме того, «граффити поднимает вопросы прав собственности, особенно если художник не оставил тега со своим именем. Кому оно принадлежит? Владельцу того здания? Художнику? Городу?». И, конечно, извечное: что и когда мы называем искусством?  Крафтивисты выходят на улицы также во время маршев и демонстраций, держа в руках коллективно созданный «Peace banner», или во время так называемоых «knit-ins» – что-то вроде сидячей забастовки, когда большие группые людей оккупируют публичное пространство и там вяжут. Кроме этого, понятие солидарности ассоциируется у крафтивистов с очень практическими вещами – например, как в «Street kneet project»: «Ежегодно люди в Торонто замерзают насмерть, потому что им негде спрятаться от холода. Мы не можем связать приют, но мы можем сделать что-то хорошее. Мы призываем вас собрать вместе спицы и провести этим летом немного времени, чтобы ввязать чуточку тепла в свитер, шапку, руковицы, носки или шарф, чтобы согреть кого-то этой зимой». Они мне нравятся, хотя слово «благотворительность», пускай и солидарная, все еще вызывает ассоциации с миссионерами и женами миллионеров. Но дело, конечно, не столько в самом свитере, а в том, что его для тебя кто-то делал.

... Во сне я старательно отгоняла образ некоего рыцаря в вазаной балаклаве и со слуцким поясом, на котором было вышито «Резиновые пули, слезоточивый газ». Но я искренне надеюсь, что белорусская почва окажется подходящей для идей радикального активизма и мы с вами еще посмеемся над причинами задержаний на улицах города.

Love & Rage

Читать больше:

1. Seriously Seditious Stitching

2. Историческое слайд-шоу «The Fabric of Resistance»

3. Extra/Ordinary: Craft and Contemporary Art (Maria Elena Buszek, Dennis Stevens)

4. Handmade Nation: The Rise of DIY, Art, Craft, and Design (Faythe Levine, Cortney Heimerl)

5. Knitting for Good!: A Guide to Creating Personal, Social, and Political Change Stitch by Stitch

6. Radical Lace & Subversive Knitting (David Revere McFadden)