Виктор Бабарико: Вся моя деятельность, которая проходила на посту в Белгазпромбанке, в течение 20 лет не вызывала ни у кого никаких замечаний с точки зрения правоохранительных органов. Банк проходил международные и беларуские аудиты, проверку Нацбанка – и последняя внеплановая, экстренная проверка закончилась в январе этого года. Ни одна из этих проверок не обнаружила никаких существенных замечаний, которые могли бы быть причиной нынешних претензий к сотрудникам банка.

Напрашивается вывод, что действия сегодняшнего дня носят заказной политический характер. Я это не утверждаю, но так может быть. Это недопустимо. Использование любого положения, любых инструментов для давления, противоречит не просто духу, но и законодательству Республики Беларусь. Весь цинизм в том, что эти действия направлены не на меня. К тому, что буду эти действия направлены на меня, я был готов, но цинично направлять их на людей, вина которых только в том, что они работали в организации, которой я руководил. 

Я хотел бы перед ними извиниться и сказать, что они – лучшие, с кем мне пришлось в жизни встречаться. Это относится, в том числе, к ПриватЛизингу, к его акционерам и его руководителям. Я хочу извиниться перед своими друзьями. Им не повезло, что их друг детства решил выдвигаться на пост президента. Я хочу обратиться к правоохранительным органам, которые оказываются в ситуации необходимости выполнять эти действия. Я хочу попросить их об одном: соблюдайте законодательство нашей страны.

Как вы связаны с компаниями, где проходили обыски? 

Виктор Бабарико: Я не знаю всех компаний, где проходили обыски, Я бывший сотрудник Белгазпромбанка, и это клиенты этого банка. Персонально никаким образом я с ними не связан. 

Вы не боитесь, что давление будет и на вас?

Виктор Бабарико: Я ожидал давления лично на меня. Была информация, что именно по мне будет нанесен первый удар. То, что он нанесен не по мне, означает только одно: против меня лично нет ни-че-го. Поэтому пытаются найти другие истории. А боюсь или нет – я к этому готов. 

У вас есть какой-то план?

Виктор Бабарико: Вносить коррективы [в кампанию] мы не будем. Мы выйдем и продолжим еще активнее работать по сбору подписей. Такие действия [властей] стимулируют людей. Но есть ощущение, что придется подключить еще волонтеров, чтобы справиться с новым количеством подписных листов. У нас продолжает расти база верифицированных подписей. Это будет база, намного превышающая [необходимые] 100 000. По неформальным признакам была команда, как я понимаю, нас не допускать. Судя по всему, [нынешние власти] поняли, что нарушений [в действиях инициативной группы и сборе подписей] найти невозможно. И тогда предпринялась попытка отвести внимание от самого лица (Виктор говорит о себе – Прим. KYKY). 

Если это произойдет, то даже сегодняшние действия власти окажутся чуть-чуть сильнее. Вы представьте, расписаться в таком бессилии – что даже не выйти на поле борьбы! Вы будете тогда говорить что выборы в беларуси имеют легитимность? За 26 лет в Беларуси не было такого, чтобы группу с 200 000 подписей не зарегистрировали. Я считаю, что нерегистрация нашей группы – это признание того, что рейтинги, публикуемые в независимых изданиях (речь о 3%, которые по неформальным опросам набирал Лукашенко – Прим. KYKY), правильные.

Сколько сейчас подписей собрано?

Виктор Бабарико: Я сегодня даже не поинтересовался, сколько у нас на данный момент. Думаю, 300 000 подтвержденных уже есть.

Сегодня Тихановская заявила, что снимает свои пикеты, а другие кандидаты, наоборот, мобилизуют своих сторонников и призывают их прийти на пикет солидарности против противоправных действий властей. Как поступит ваш штаб?

Виктор Бабарико: Особенность нашего штаба – краудсорсинг. Мы еще ничего не предприняли, а члены нашей инициативной группы сказали: «Мы ударим по беззаконию горячим правильным трудом». До 15 числа они все будут работать на пикетах и активно собирать подписи. 

Как вы относитесь к заявлению Лукашенко про увольнения в частных компаниях людей?

Виктор Бабарико: Мы очень рады тому, что и этот кандидат в кандидаты присоединился к нашей инициативе «За честные выборы». Если есть кто-нибудь, кто знает о подобных нарушениях, не бойтесь – сообщайте нам в штаб. Обо всех нарушениях, независимо от того, каких они касаются. 

Как вы считаете, власть уже перешла грань допустимого? 

Виктор Бабарико: Для меня было перехождением за край, когда прозвучали призывы, угрозы, возможности расстрелов и кровопролитий. Я думал, что это почти на краю. Но раз это допустимое эмоциональное высказывание (Так ответила председатель ЦИК Ермошина на жалобу о словах Лукашенко про возможные расстрелы – Прим. KYKY), допустим. Нынешние действия показывают, что рубикон перейден – я допускаю любые провокации. Но единственное – я не верю, что может быть физическое устранение и насилие по отношению к людям, которые работают в штабе либо против меня.

Вы пользовались служебным положением в Белгазпромбанке, чтобы красть деньги? 

Виктор Бабарико: В банке были достаточно большие зарплаты, чтобы в обществе банкиров называли жирными котами. Мне достаточно денег, чтобы построить дом, в котором я живу, и ездить на тех машинах, которые у меня есть. Для этого не нужно злоупотреблять положением – нужно честно трудиться на посту председателя правления крупнейшего банка страны.

Вы готовы подтвердить это на полиграфе? 

Виктор Бабарико: Я готов подтвердить это в моей декларации о доходах. 

В чьей собственности находятся предметы искусства, которые привозил в Беларусь Белгазпромбанк? 

Виктор Бабарико: Они стоят на балансе Белгазпромбанка. 

Напомню, на первой пресс-конференции вы сказали, что не верите, что против вас могут быть некие репрессии. Прошло несколько недель, ваши друзья оказались под уголовными делами, могут оказаться в тюрьме. У вас поменялось мнение о том, как власть реагирует на своих соперников? 

Виктор Бабарико: Люди, которые сейчас вызываются, допрашиваются, являются невиновными. Их виновность устанавливает только суд. Вовлечение в это – странный процесс. Высока вероятность, что он продиктован политическими действиями, но у меня нет этому доказательств. Я не думаю, что это провокация, но если это дело лежит в политической плоскости, это классическое злоупотребление служебным положением в пользу одного из кандидатов в кандидаты. Я продолжаю мнение о том, что действия пока не носят репрессивного характера: не наказан ни один человек, вовлеченный в процесс. Но можно подозревать, что эти дела имеют политическую окраску. 

Угрозы, запугивания в отношении Тихановского, других кандидатов – вы не считаете это репрессиями? 

Виктор Бабарико: Давайте определимся, что вы подразумеваете под репрессиями? Если вы подразумеваете задержания и провокации, вызовы на допросы – то, конечно, да, это репрессии. Но я под ними подразумеваю несколько иное – уже совершенные действия, приведшие к определенным последствия. Сегодня пострадавших по закону нет. Для меня репрессии – любые действия властей, которые направлены на запугивание людей, на препятствие ходу предвыборной кампании.

В вашей терминологии – да, то, что происходит, – это репресси. В моей терминологии это провокационные действия. Тихановский не виновен. Любой человек, вина которого не доказана судом, является невиновным. Есть ошибки, когда они задерживают невиновных, но потом отпускают. Если будет доказана вина Тихановского, – значит он виновен. 

Планируете ли вы, помимо бумажных подписей, сформировать живой марш из людей, которые вас поддерживают? 

Виктор Бабарико: Любые массовые мероприятия сейчас требуют предварительного согласования за 15 суток. Марш могут отнести к митингу, на который нужно получить разрешение. Так как мы не считаем, что для прохождения второго этапа митинг – необходимая мера, мы не планируем их. После регистрации у нас появится намного больше возможностей. Не исключу, что подобные флешмобы и акции единства могут быть использованы.